Главная – Журналы – Философия науки 2020 номер 2

В статье обсуждается смысл понятия онтологической установки. В отличие от категорий бытия, сущего, сущности, онтологии это понятие хотя и обсуждается, но до сих остается на периферии философского знания. Автор предлагает рассмотреть онтологическую установку в ее логической развертке: что есть установка, как она разворачивается через принципы, логические процедуры и понятийный строй. Рассматриваются прецеденты порождения разных миров посредством онтологических установок. Дается обзор разных онтологических установок: религиозной, естественно-научной, мыследеятельностной, феноменологической, лингвистической, технической. Автор полагает, что онтологические установки играют ключевую роль в решении вопроса о роли будущего разных наук и развития новых научных предметов. В статье предлагается увязывать онтологические установки и перспективы развития наук и научных предметов.

В статье представлен способ ухода от скептицизма, предложенный в рамках концепции семантического контекстуализма (С. Коэн, К. Дерос, Д. Льюис). Обосновывается совместимость достоверного знания со скептической аргументацией. Выделяются за способа решения философских проблем.

В статье рассматривается проблема неопределенности в рамках полного семиотического круга репрезентации содержаний сознания, включающего в себя познание как рецептивный семиозис и деятельность как проективный семиозис. Цель представленного рассуждения - охарактеризовать в общем виде место и роль неопределенности для каждой ступени рецептивного и проективного семиозиса, продемонстрировать семиотическую природу неопределенности в процессах коммуникации. Метод рассуждения - трансцендентальная семиотика. Используется минимально возможная схема представления процессов познания и деятельности, состоящая из ступеней восприятия, рассудка и разума; познание и деятельность различаются как рецептивное и проективное направления семиозиса. Каждая ступень познания и деятельности рассматривается как осуществление прагматических, синтаксических и семантических правил. Результат рассуждения заключается в том, что выделяются и характеризуются 18 типов неопределенности. Для ступеней рецепции неопределенность вводится в качестве ситуации знания о незнании, для ступеней проекции - в качестве ситуации незнания о знании. Демонстрируется, что использование понятия неопределенности позволяет прояснить и упорядочить описание процедур репрезентации (включая наименее прозрачную, требующую проработанной метафизики ступень интеллектуальной, или разумной, репрезентации), осуществляемых в общем модельном виде человеческим сознанием. Вывод рассуждения заключается в обосновании аргумента не как риторического средства убеждения, но как способа преодоления неопределенности коммуникации, опирающегося на рефлексивную схему познания и деятельности в аналитическом подтверждении научного прогресса философского познания, понимаемого как последовательное приращение определенности относительно употребляемых в рефлексии правил семиозиса.

Рассматривается популярное в философии математики направление, согласно которому семантические и когнитивные характеристики математического знания могут быть адекватно объяснены посредством анализа математической практики, в частности естественного языка, в рамках которого изначально совершается математическое мышление. На примере анализа концепции Т. Хофвебера, противопоставляющей семантические и синтаксические характеристики естественного и формализованного языков и отводящей последнему исключительно репрезентирующую роль, показана ограниченность такого подхода элементарными разделами арифметики и несостоятельность преуменьшения роли формализованного языка в развитии математического знания.

В статье проводится параллель между двумя нетрадиционными подходами к построению теории ошибки: подходом, развиваемым в совместных работах Дж. Вудса и Д. Уолтона, а позже в самостоятельной работе Д. Уолтона «Прагматическая теория ошибки» (1995), с одной стороны, и подходом, представленным в серии работ Я. Хинтикки по интеррогативной эпистемологии, с другой стороны. Показано, что несмотря на различие посылок, на основе которых выстроены эти подходы, оба они характеризуются тенденцией к прагматизации понятия ошибки, обусловливающей схожесть выводов, полученных в результате их применения.

В последние годы широко обсуждается концепция онтического реализма, представляющего собой разновидность структурализма с онтологическим уклоном. Основной тезис этого течения состоит в том, что при смене научной теории структура связей и отношений между объектами является более стабильной сущностью, чем сами объекты. Цель статьи - представить понятие, которое может служить контрпримером этому тезису, так как понятие энтропии, сохраняющее примерно постоянный смысл, включалось в структуру научных теорий совершенно разными способами.

В статье проблемы квантовой физики анализируются в контексте современной ситуации в науке, инженерии и философии. Сформулировано утверждение, что поиск удовлетворительной интерпретации существующей квантовой теории бесперспективен и выдвигается тезис о необходимости запуска научно-философской программы построения новой физической картины мира на основе объединенной квантово-классической теории.

Не существует фундаментального различия между естественными и гуманитарными науками. Всякая наука - это нормативная практика, позволяющая описывать, объяснять и предсказывать явления. В то же время существуют очевидные нередуцируемые онтологические различия между науками и в рамках самих наук. Более того, онтология не абсолютна, а зависит от контекста. Наш контекстуальный реализм трактует теорию как витгенштейновское правило для измерения реальности (природной или социальной) в контексте. Тем самым он позволяет рассматривать различные науки с единой точки зрения и объясняет применимость квантовой теории к ряду социальных явлений. Социальный реализм - контекстуальный («квантовый») реализм. В частности, трудная проблема философии сознания устраняется в рамках контекстуального («квантового») реализма.

Целью данной работы является указание слабых методологических сторон всех гипотез о генезисе нефти, учет которых может быть полезным как для развития геологического знания, так и для философии и методологии науки. Показано, что для геологов успешные результаты лабораторных исследований по получению углеводородов, и в частности нефти, как из органических, так и из неорганических веществ не являются определяющими, так как не отражают всю сложность процессов, происходящих в недрах Земли. В качестве методологического инструмента, который позволяет «отражать» все глубинные процессы Земли, геологи применяют нарративную форму представления материалов, описывающих и объясняющих процесс формирования месторождений нефти и газа. Однако подобные геологические нарративы имеют ряд особенностей, которые не способствуют развитию гипотез о генезисе нефти. Первой такой особенностью является написание нарративов от лица «всеведущего рассказчика», что создает эффект «референциальной иллюзии», придающей, в свою очередь, геологическим нарративам вид завершенного исследования, к которому нечего добавить. Второй особенностью является то, что гипотезы-нарративы о генезисе нефти имеют вид универсального правила, игнорирующего индивидуальные особенности геологических структур разного типа в разных участках Земли. На этом основании в статье делается предположение о необходимости отказа от универсальных нарративов и перехода к гипотезам о генезисе нефти для каждого месторождения углеводородов.

В статье рассмотрена концепция «нормальной науки» Т. Куна в контексте социальной эпистемологии С. Фуллера. Исследованы политические, философские и религиозные коннотации этого понятия, исходно принадлежащего к истории науки. Показано, что анализ основной работы Куна «Структура научных революций» фактически подтверждает вердикт П. Фейерабенда, что она является идеологией под маской истории.